охота и рыбалка Опции

[oleg1]

Кого убивали «большие люди»?
Павел АПТЕКАРЬ Аиф №8(905) 1998

СО ВРЕМЕН Ленина и Троцкого страсть к охоте считалась для советской номенклатуры чуть ли не обязательным атрибутом "элитарного" образа жизни. Своими воспоминаниями о высокопоставленном "человеке с ружьем" с нами поделился один из организаторов охот для высших руководителей в 50 — 60-е гг. Василий ЛУНЮК.

— Василий Михайлович, наверное, все слышали то ли быль, то ли анекдот о том, как для Хрущева кошку одели в заячью шкуру — лишь бы тот остался доволен
охотой. В вашей практике случалось что-нибудь подобное?

— Охотничьих историй, в которых не поймешь, где правда, а где вымысел, у нас много ходило. Например, говорили, что для Молотова перед выездом на охоту между деревьями привязывали только что убитых уток — а то не попадет ни в одну, рассердится…

Сам я к охоте приучился с детства, мой отец был лесником на Алтае. В 1956 г. меня направили в Дрезден в штаб 1-й танковой армии, и я попал в образцовое
охотхозяйство под городом Баутцен. Обслуживала это хозяйство рота солдат. Охоту для начальников готовили так, что промахнуться было невозможно, даже сильно выпивши. Например, прикармливали уток, чтобы они человека совсем перестали бояться.

Сначала из больших "шишек" там бывали Вальтер Ульбрихт и Отто Гротеволь. Потом приезжал Хрущев. Он стрелял дичь, не выходя из открытой машины, для которой немцы проложили между озерами специальные бетонные дорожки.
Как говорится, со всеми удобствами.

— Как по-вашему, "номенклатурные товарищи" не испытывали неловкости перед окружающими за такого рода охоту?

— Большинство, наверное, нет. Встречались, правда, редкие исключения. Откровенно не любил "подставок" командующий 1-й армией генерал Якубовский. Его считали мужиком простым и где-то недалеким. Но, по-моему, у него просто было живо понятие об офицерской чести, в чем бы это ни проявлялось.

— Говорят, что каков
человек на охоте, таков он и в жизни?

— Точно. К Якубовскому это применимо на 100%. Выпить он любил, но я, например, не слышал, чтобы он обкладывал подчиненных матом, хотя в армии это считалось в порядке вещей. А с руководством был иногда ершистым. Когда Хрущев приехал в ГДР, Якубовский отказался выставить почетный караул: дескать, раз немцы приглашали, то пусть они и выставляют.

И наоборот, когда в 1957 г. умер фельдмаршал Паулюс, Якубовский попросил
наших офицеров поприсутствовать на похоронах: солдат солдату должен отдать воинские почести.

— Паулюс тоже охотился при вас?

— Нет, как охотника лично я его не знал. Вот собак он любил, это точно. Помню, в последние месяцы жизни он прогуливался с ними по набережной в Дрездене. Я там делал утренние пробежки.

Что касается Якубовского, то его "выкрутасы" ему даром не прошли. После смерти Гречко его, как я слышал, считали самым подходящим кандидатом на
должность министра обороны. А назначили в конце концов Устинова.



Ни пуха ни пера, ни чешуйки ни хвоста

( воспоминания охотников и рыбаков)

Андреев Г.Г.,Иванов В.Г.,Лопатин В.В,,Скрипка Л.И.

Эти воспоминания написаны висмутянами, работавшими в шестидесятых- начало восьмидесятых годов, поэтому какие-то события и фамилии могли быть упущены. Администрация сайта будет благодарна всем, кто пришлёт свои дополнения к воспоминаниям на эту тему.



В разные периоды деятельности «Висмута» на предприятиях работало много советских специалистов от 10 тысяч в 1951 году до 1 тысячи в 80-ые годы. Как правило, это были крепкие полные сил мужчины, которым после напряжённой работы требовался полноценный отдых. В полной мере такому активному отдыху отвечали охота и рыбалка. Длительное нахождение на свежем воздухе и на природе, активные движения, охотничий азарт и здоровые эмоции привлекали в свои ряды многих сторонников. Не малую роль в этом играла любовь мужчин к оружию. Учитывая все эти факторы, руководство «Висмута» в начале 50-ых годов договорилось с командованием Группы советских войск в Германии (ГСВГ) о возможности использования нескольких охотничьих угодий, имеющихся в их распоряжении по соглашению с Правительством ГДР, охотничьим коллективом «Висмута». Охотничий коллектив «Висмут» был зарегистрирован как коллектив военных охотников №28 ГСВГ.

Каждый советский специалист, работающий на предприятиях СГАО «Висмут», имел возможность вступить в коллектив военных охотников №28 Группы Советских войск в Германии (ГСВГ), которая состояла из трех секций:

- охотничья;

- стендовой стрельбы;

- рыболовная.

Для вступления в Охотколлектив необходимо было сдать устный экзамен и ежегодный экзамен по стрельбе на стенде, где необходимо поразить минимум три тарелочки из десяти возможных.

Для совершенствования своего стрелкового мастерства коллектив охотников имел свой современный траншейный стенд на шесть метательных машинок и круговой стенд на две машинки. Охотколлектив имел униформу для соревнования по стрельбе и отдельно для охоты. Патроны приобретались в Центральном охотничьем клубе ГСВГ или в немецком охотхозяйстве.

Организация охоты была только коллективная, а не индивидуальная. Составлялись списки выезда на охоту, которые визировались врачом. Каждый участник вносил деньги на транспорт. Из группы охотников выбирался старший по охоте из числа наиболее опытных, который получал карту на угодье в военной комендатуре г.Карл-Марксштадт ( Хемниц). По приезду в угодье перед началом охоты обязательно встречались со старшим немецким егерем, который объяснял особенности и условия проведения охоты в это время года , иногда сопровождал коллектив на охоте. Время охоты на тот или иной вид дичи устанавливалось в соответствии с немецкими правилами. Так например, охота разрешалась -на козлов с сидок с 1 мая , на коз с 1 сентября и до 30 января; -на кабанов и оленей с 1 сентября до 30 января; на уток с августа по декабрь. Загонная охота на все виды дичи разрешалось с 1 сентября и до закрытия охотничьего сезона в конце января. Конечно, самая активная и эмоциональная - загонная охота, требующая высокой дисциплины, ответственности и внимания. Все должны были беспрекословно подчиняться старшему по охоте, который собирая информацию о следах дичи и конфигурации загона, расставлял стрелков на номерах и определял направление движения загонщиков в загоне. Промазавшие по дичи отправлялись в загон для приведения своих эмоций в порядок. Наибольшим авторитетом старшего пользовались Мельниченко В.М., Шмонин В.Л., Забелин Б.П., Лопатин В.В., Кара В.В.

Большим уважением среди охотников пользовался главный врач советской поликлиники Савицкий Вадим Игоревич после того как он на закрытии охоты весь день в заснеженном лесу бесстрашно с одной только палкой преследовал подранка двухсоткилограммового кабана. В последнем загоне этот гигант кинулся на . шедшего по его следу Лопатина Володю, который и завалил его пятью бреннеке из своего автомата МЦ-12.

Поездки на охоту и рыбалку были только по субботам. Наиболее посещаемые охотничьи угодья были: Чопау- на коз; Хайникен –на коз и зайцев; Лангенау –на кабанов; Шварценберг –на оленей; Вердау – на зайцев; Коммерау и Баутцен – утки.

Увлечение охотой позволило нам не только активно отдыхать, но и познакомиться с обычаями и традициями немецких охотников, которые преобразили охоту из банального отстрела дичи в торжественно- красивый ритуал с многими процедурами от начала охоты до самого её завершения. Со многими егерями у нас сложились хорошие дружеские отношения. Доброжелательно и внимательно к нам относился Вальтер Мюллер- старший егерь в Лангенау. Он всегда брал с собой породистых охотничьих собак, которые значительно содействовали успеху охоты на кабанов. Большим праздником для нас был выезд на утиную охоту в Баутцен, где главным егерем был Вернер Петрик, который определял места охоты, советовал как лучше расставлять стрелков. Вернер Петрик был не только сам профессионалом охотничьего дела, но и заразил свою очаровательную супругу Нани и сына любовью к охоте. Вся семья Петриков отлично стреляла и неоднократно занимала призовые места соревнуясь с нами.

В основном охоты были результативными. По принятому условию 70% трофея (кроме уток) отдавалось немецкой стороне. Охота на уток в Коммерау и Баутцен всегда заканчивалась общей совместно с немецкими егерями традиционной шурпой из диких уток, шашлыками и рассказами охотничьих историй и баек.

В Зигмаре наши охотники совместно с немецкими охотколлективами проводили товарищеские вечера с выступлениями нашей самодеятельности, а также показ советских художественных фильмов. Особенно немецким коллегам нравился фильм «Пес Барбос и необыкновенный кросс», над которым они смеялись, как говорится, «до упаду».

В охотколлективе Зигмара много внимания уделялось соревнованиям по стендовой и пулевой стрельбе, между охотколлективами предприятий Тюрингии, Ауэ, Кенигштайна, а также с немецкими командами. Кроме того, участвовали в соревновании на первенство ГСВГ, а также между нашим коллективом и немецким охотничьим обществом «Динамо». Наша команда и стрелки добивались хороших результатов, получали памятные медали и сувениры, наиболее успешным присваивали спортивные разряды.



Значительный вклад в развитие стрелкового спорта «Висмута» в шестидесятых годах внёс мастер спорта СССР Мельниченко Вадим Михайлович, работавший начальником лаборатории вентиляции и кондиционирования НТЦ и получивший в 1970 году звание Лауреата государственной премии СССР за создание системы охлаждения воздуха для отработки глубокого месторождения Нидершлема-Альберода.





Отличными стрелками и председателями коллектива военных охотников №28 были работавшие в разные годы главными инженерами Проектного предприятия Шмонин Владимир Леонидович, Забелин Борис Павлович, Лопатин Владимир Викторович, начальник лаборатории НТЦ Кара Виктор Викторович. В период 60-70-ых годов активными участниками охот и стрелковых соревнований были Марцев Владимир, Оленев Борис, Ильичёв Игорь, Берегов Илья, Булатов Феликс, Кретинин Анатолий, Жевлаков Александр, Мухин Анатолий, Петросов Аркадий, Подоляко Леонид, Саруханян Эдуард, Радковский Виталий, Ищенко Михаил, Макеенков Анатолий, Казаков Арнольд, Башмаков Евгений, Ягодкин Феликс, Карпухин Илья, Скрипка Леонид, Ерёмин Борис ,Иванов Евгений, Иванов Виктор, Кара Виктор, Дёмин Николай..

Следует вспомнить и наших немецких висмутовских коллег, которые любили охоту и нередко приглашали нас к себе на охоту. Одним из таких наших друзей был директор МГДП Кёнигштайн Герхард Братфиш. Он по совместительству работал главным егерем в охотугодье в горах Саксонской Швейцарии на границе с Чехословакией. Обычно мы получали приглашение охотиться на оленей с сидок или с подхода. Это были незабываемые времена, проведенные на охоте в изумительных по своей красоте осенних лесах Саксонской Швейцарии и на послеохотничьих посиделках с друзьями и рассказами охотничьих историй и баек.

Коллектив висмутовских охотников имел довольно многочисленную рыболовную секцию. Кроме членства в КВО №28 ГСВГ каждый рыбак должен был вступить в Немецкий рыболовный союз (DAV). DAV выдавал удостоверения (билет), где наклеивались ежегодные марки (членские взносы). Без этого билета ни на одном водоеме нельзя было рыбачить.

Кроме того, на каждый водоём коллективом покупались отловные рыболовные карты. Рыболовные карты приобретались через DAV, а на водоем Морицбург (особенно популярный среди рыбаков Зигмара) - через коллектив военных охотников Дрезденского военного гарнизона.

Организация рыбалки была также только коллективная.

Коллектив рыбаков имел униформу, приобретаемую через DAV.

Составлялись списки на рыбалку. Из рыбаков выбирался старший по рыбалке из наиболее опытных, который получал отловные карты от председателя рыболовной секции.

Наиболее посещаемыми водоемами летом, кроме Морицбурга, были: Вердау, Ленмюлле, а также водохранилище Пель, где можно было отдохнуть два выходных дня в бунгало с семьей, порыбачить и покататься на байдарках.

Другие водоемы, на которые выезжали и зимой и летом - это Зайденбах, Цойлерода, Пирк и др.

В основном ловили карпа, щуку, окуня, леща, плотву. Зимой и летом проводились соревнования по рыбной ловле между советскими специалистами предприятий, а так же соревновались со своими немецкими коллегами. Наши рыбаки не раз добивались хороших результатов и занимали первые места. Пользовались популярностью выезды на рыбалку советских специалистов по приглашению своих немецких коллег по работе. Справедливости ради надо сказать, что на летней рыбалке наши немецкие рыбаки-конкуренты умели, что показать и чем удивить.

Что касается зимней рыбалки, то хотим привести воспоминания нашего друга Анатолия Валентиновича Кретинина.

« Наиболее эффективными мероприятиями для духовного сближения советских и немецких специалистов были такие как проведение совместных спортивных соревнований. Хочу рассказать о поучительных для нас соревнованиях по зимней рыбной ловле. Это было в 60-х годах. Если для нас зимняя рыбалка была наиболее распространенным видом спорта и отдыха то немецкие рыбаки об этом виде рыбалки не чего не знали.

В спортивных магазинах ГДР не продавалось снасть для этого вида рыбалки и нам приходилось удочки и ледорубы привозить из Советского Союза.

Результатами нашей рыбалки интересовались немецкие товарищи и сетовали на то, что у них зимних снастей. Эту проблему мы решили быстро, подарив каждому желающему по удочке. Некоторые, самые отчаянные, стали ездить с нами на рыбалку.

Но прошло несколько лет, когда в наше рыбацкое общество пришло письмо, в котором предлагалась провести командные соревнования по зимней рыбалки. Соревнования намечалось провести на Хемнецком водохранилище и с немецкой стороны уже подали заявки три команды (в каждой команде по 5 рыбаков).

Руководство нашего общества не могло пропустить такое предложение. С наше стороны было укомплектовано две команды. Мы не сомневались в своей победе, единственно не могли точно определить первое место.

Рано утром все прибыли на водохранилище, поприветствовали друг друга, пожелали успеха и разошлись по своим местам. В команде, в которой был и я, начало было не очень успешным. Мы сменили место, но и на новом месте ловилось только место. Мы считали, что такой успех у всех, но когда пришли на взвешивание, то были не приятно удивлены результатами немецких команд.

Все три немецкие команды заняли весь, пьедестал, а нам достались два последних места.

Анализируя свою неудачу, мы поняли, что перед каждым соревнованиями необходимо тщательно изучить водоем и применять ту насадку, которую любит рыба данного водоема.

На этом воспоминания Анатолия Кретинина закончены. Нам остается добавить, что активными рыбаками были: Данилов Ю.С., Шаталов В.В., Берегов И.Н., Куриленко Василий, Шмонин Володя и много других.



Ежегодно в советских клубах проводились тематические вечера «День охотника и рыбака» на которые приходили целыми семьями.

Разумно организованный активный отдых на природе для большинства работающих советских специалистов позволял им плодотворно трудиться над выполнением поставленных перед ними.

СГАО ВИСМУТ


Русская рыбалка в Германии

[oleg1]

Жил я тогда в Германии, на окраине крохотного города Кёнигсбрюка.
Недалеко от нашего огороженным бетонными плитами военного городка, было озеро с громким названием Дружба. Когда-то на его месте было родниковое болотце с вытекающим из него ручьём, но годах в шестидесятых туда нагнали наших солдат, вырыли что-то вроде неглубокого карьера, потом огородили земляной дамбой, и сфотографировавшись на неё с каким-то немцем отчитались об «успехах в деле укрепления дружбы между братскими народами посредством ландшафта и рыбалки». Немцы его пару раз зарыбляли, но потом бросили это безнадёжное дело и постепенно ушли оттуда. И в моё время они там вообще уже не появлялись и Дружба была целиком «нашей».
Это озерцо было чем-то похоже на шляпу в профиль – «поля» метров двести и округлая «вершина» метров в сто. Вот в этой «вершине» я всегда и рыбачил. Видимо до запруживания здесь и было само болотце, так как из воды торчал целый лес коряг, кустов и мёртвых деревьев, располагавшихся как бы таким полукругом вокруг некого гипотетического центра. Да и берега «вершинки» были не особо привлекательными – топкие, захламлённые, и поэтому сюда редко кто наведывался, все предпочитали ловить с насыпи на донки с кормушкой. Брал в основном некрупный карп. Но у меня тогда донки не было и поэтому я таскал плотву и подлещиков в этой тихой, спокойной «вершинке». Обрывы были почти на каждой рыбалке, но клёв там был хороший, и он стоил и мокрых ног и пары потерянных крючков.
Метрах в двадцати от моей «засидки», прямо посреди мощного коряжника, из воды торчали стволы сразу несколько деревьев, между которыми был сделан какой-то странный дощатый настил - такой же дряхлый и мёртвый как и сами деревья. Но он меня манил как магнит, ведь время от времени рядом с ним раздавались та-ки-е всплески, что аж дух захватывало. И вот однажды я таки не выдержал, свернул свой старенький «телескопчик», разделся, спрятал одежду в кустах, вошёл в воду и потихоньку поплыл к этому странному месту. Ну, правда не столько поплыл, сколько поскользил среди этих страшноватых, осклизлых коряжин, от которых пахло болотом и чем-то ещё столь же «приятным». Доплыл до настила, осторожно выбрался на него и огляделся. Кругом деревянный «тростник» и похоже что ловить здесь можно было только в том прогале по которому я только что приплыл. Развернул удочку, насадил комочек размятых в воде сухарей, забросил и замер в предвкушении поимки ги-гант-ской, может быть даже - Килограммовой рыбины. И прямо в это мгновение, поплавок ещё даже не успел как следует встать – я и увидел Её….
Она спокойно проплыла между мной и поплавком, по-моему даже нарочно задев леску…. Отплыла на пару метров вглубь коряг, постояла, мерно помахивая грудными плавниками, и так же спокойно двинула куда-то влево, к торчащему из воды ивовому кусту…. Я посмотрел на этот куст и остолбенел – вокруг него грелась на солнце целая с-т-а-я огромных карпов – вплоть до пятикилограммовых, но и они были по сравнению с Ней чуть ли не мальками!... Она важно подплыла к этим «малькам» и сделала что-то вроде полукруга почёта. Они её почему-то не испугались и не бросились наутёк, а с достоинством отступили поглубже в коряги. Она немного постояла, потом развернулась мордой в мою сторону, и, клянусь всеми богами на свете – ПОСМОТРЕЛА НА МЕНЯ. Потом, как-то озорно сверкнув бочиной, растворилась в мутноватой воде….
Я смотал сразу показавшуюся мне игрушечной удочки с её игрушечной ноль-второй леской. Посидел, покидал сухарями в карпов, и уплыл на берег.
На следующий день я вернулся на этот настил. В руках у меня была самая совершенная «супер-снасть» которую я только смог придумать – моток ноль-пятой лески с огромным тройником на конце. И пакет хлеба.
Я разбросал хлеб вокруг куста, наживил свой «багор», и принялся ждать Рыбу. Я почему-то точно знал что Она приплывёт, и Она… При-плы-ла. Откуда-то из-за куста. Остановилась и начала мерно махать плавниками….
Я лихорадочно размотал «удочку», а потом попытался её забросить. Не тут-то было! Леска от долгого лежания на катушке превратилась в одну сплошную пружину, для которой этот тройник, даже с куском хлеба на конце, был невероятно лёгок. «Удочка» забрасывалась от силы на два метра, да и то потом сворачивалась кольцами около самого настила. Наконец случилось то, что и должно было - я зацепил тройник об дерево, потом начал дёргать и психовать, чуть не свалился с мостка на торчащие коряжины, потом кое-как выломал тройник вместе с куском трухлявой древесины и наконец вспомнил про Рыбу – Её уже не было.
Настроение у меня сразу пропало, я вернулся на берег и ушёл домой. Больше на тот настил я никогда не плавал, но сидя в своей «засидке», и видя крутую волну около того куста, я точно знал что это - Она. И что Она обо мне – помнит. И может даже издали наблюдает за мной. А может и не издали, а подплывая совсем-совсем близко.
Разумеется, я никому ничего не сказал о Рыбе. Во-первых, никто бы просто не поверил, так как самой большой пойманной на моей памяти здесь рыбой был карп килограмма на три, да и он стал местной притчей во языцех как «самый большой малёк этой лужи». Это во-первых. А во-вторых – если бы поверили то было бы ещё печальнее – наши «страстные и настоящие рыбаки» просто переглушили бы тогда всю Дружбу к чёртовой матери. Ведь достать что-нибудь взрывчатое даже для нас, пацанов, не представляло никакого труда, а доказательством того, что «наши» поступили бы именно так, были мёртвые прудики и озёрки которых в округе было довольно много. Особенно ближе к полигону.
Вот такая вот история, но, к сожалению, не вся.
Как-то осенью мы с одноклассниками сбежали с уроков и пошли на Дружбу. Загорали, играли в карты, попивали втихаря пивко. Наконец решили искупаться. Купались мы в дальнем «поле» этой «шляпы». Там было довольно мелко, но дно было чистым и можно было даже понырять. Я нырнул и сразу же столкнулся… с утопленником! Он был холодный, упругий, но, видимо, не очень большой, как ребёнок, ведь после нашего столкновения именно он отплыл от меня а не я от него. С воплями я выскочил на берег и начал всем доказывать что я не идиот, и что там действительно утопленник. Недалеко, у костра, отдыхали какие-то мужики. Они тоже прибежали на мой крик и тоже мне не поверили. Тогда я пересиливая страх зашёл в воду, там было примерно по грудь, и медленно-медленно, ощупывая перед собой ногами дно, пошёл в ту сторону куда отплыл покойник. Наконец я его нащупал и сразу же понял что это не ребёнок, ведь я явно наступил на «его» хвост. Пинком я приподнял «его» на поверхность и увидел… Её! Это была моя Рыба. В голове у неё зияла большая дыра. Я выволок её на берег и тут мужики начали весело материться и рассказывать про какого-то своего знакомого, который утром отдыхал у костра на их нынешнем месте, и который уходя клятвенно им божился что недавно шёл по этому дальнему, мелководному берегу и у самого уреза воды увидел огромную, торчащую горбом из воды, рыбу, но не растерялся и изо всех сил долбанул её по голове дубиной, после чего она конечно же уплыла. Ему тогда никто не поверил, и как теперь выяснилось – совершенно напрасно.
Мужики сказали что это скорее всего толстолобик килограмм на пятнадцать, и что он ещё даже съедобен, так как жабры красные и пахнет от него нормальной свежей рыбой. Угостив нас сигаретами они тактично высказали желание её забрать. Я был не против. Они её взяли и уволокли к своему костру – то ли и впрямь есть, а то ли просто попугать компанию. С Дружбы я ушёл совершенно убитый.
Я не знаю, что Её заставило выплыть на такое мелководье. Может быть Она и так уже умирала от старости, и просто искала меня – единственного человека во Вселенной знавшего о Ней – чтобы попрощаться. Чушь конечно, но мне очень нравится думать что всё было именно так.
КОТОВАСИЯ