Мысли вслух, Стихи о войне Опции

[egorow]

За моряков всегда до верха рюмка с водкой,
Ведь бой на море не пощёчина, не драка
И по сухим на тот момент военным сводкам
Проходит просто - как «Торпедная атака».

На редане скользим невесомо,
Две торпеды один пулемет.
Мы выходим в любую погоду
Хоть и знаем никто нас не ждет.

Нам лишь вера в себя помогает
В то, что мы не боимся- не верьте!
Ведь за нашей кормой нету чаек-
Там где мы – там всегда запах смерти!

Мы как волки голодные рыщем.
Жажда схватки – наш воинский долг
Кто-то будет с пропоротым днищем.
Бездна примет священный оброк!

Мы заходим, как правило, с борта-
Больше шансов, что в цель попадёт.
Сократим расстояние и к чёрту,
Ну а дальше- уж как повезёт!

Остаётся уже меньше мили,
Бьют по нам на прямую наводку.
На винтах мы как птица парили
Чтоб прицелиться дьяволу в глотку!

От разрывов не слышно команды,
Но как сёстры торпеды пошли.
Умирать не придётся нам дважды,
Но ещё далеко до земли!

Отстрелялись- пошла дымзавеса,
Мы уходим в кромешном аду.
Лязг железа и крики матросов
«Право руль!» - мы ещё на плаву!

Парень выровнял курс по компасу,
Глухо вскрикнул схватившись за грудь,
Вспомнил мать и мальчишек по классу,
Да все то, что уже не вернуть.

Без усов- так ведь прожито мало,
Бескозырку шквал ветра сорвал.
Сердце биться его перестало,
Ну а руки сжимали штурвал!

Денис Стрельцов.

[egorow]

Подбитый в поле советский танк Т-34 выпуска 1941 года

Бронебойным снарядом
Разбитый в упор лобовик,
Длинноствольная пушка
Глядит немигающим взглядом
В синеву беспредельного неба...

Почувствуй на миг,
Как огонь полыхал,
Как патроны рвались и снаряды,
Как руками без кожи
Защелку искал командир,
Как механик упал, рычаги обнимая
И радист из «ДТ»
По угрюмому лесу пунктир
Прочертил,
Даже мертвый
Крючок пулемета сжимая.

На кострах умирали когда-то
Ян Гус и Джордано Бруно,
Богохульную истину
Смертью своей утверждали...

Люк открой и взгляни в эту башню
Где пусто, черно...
Здесь погодки мои
За великую правду
В огне умирали!

Сергей Орлов "У сгоревшего танка"

[Vladimir]

Подбитый в поле советский танк Т-34 выпуска 1941 года

Ещё осенью хотел выставить фотографию старого трака, который нашли немцы при реконструкции подъездных дорожек во дворе здания, где размещался штаб 1ТА.
Сейчас посмотрел на фотографию и .... сравнивайте:

[egorow]

Выпускницы Центральной женской школы снайперской подготовки. Школа выпустила 1885 девушек-снайперов (4 выпуска), которые за время войны уничтожили около 12 000 фашистов

Качается рожь несжатая,
Шагают бойцы по ней.
Шагаем и мы – девчата,
Похожие на парней,

Нет, это горят не хаты –
То юность моя в огне,
Идут по войне девчата,
Похожие на парней.

Юлия Владимировна Друнина

[egorow]

На Дороге Жизни...

В пальцы свои дышу - не обморозить бы.
Снова к тебе спешу Ладожским озером.
Долго до утра в тьму зенитки бьют,
И в прожекторах «Юнкерсы» ревут.
Пропастью до дна раскололся лёд,
Чёрная вода, и мотор ревёт: «Вправо!»
...Ну, не подведи, Ты теперь один
Правый.

Фары сквозь снег горят, светят в открытый рот.
Ссохшийся Ленинград корочки хлебной ждёт.
Вспомни-ка простор шумных площадей,
Там теперь не то - съели сизарей.
Там теперь не смех, не столичный сброд -
По стене на снег падает народ - Голод.
И то там, то тут в саночках везут
Голых.

Не повернуть руля, что-то мне муторно...
Близко совсем земля, Ну что ж ты, полуторка?..
Ты глаза закрой, Не смотри, браток.
Из кабины кровь, да на колесо - ала...
Их ещё несёт, а вот сердце - всё.
Стало.

Александр Розенбаум

[egorow]

"Комбат" - один из самых известных фотоснимков Великой Отечественной войны, фотограф Макс Альперт. На фото младший политрук 220-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии 18-й армии А.Г. Еременко за несколько мгновений до гибели

Говорят: «Голубиная кроткость»,
Говорят: «Лебединая верность».
Поднимавшим в атаку роты
Не известно качество первое.

Но за это их не судили
Даже собственных душ трибуналы.
Из санбатов они уходили
Без согласия медперсонала.

И опять поднимал роты,
И не каждый дошёл до Берлина-
Не познав, что такое «кроткость»,
Что зовётся людьми голубиной.

Превратились в туманы и росы,
Стали светлою майскою синью,
Те солдаты – знавшие верность-
Лебединую верность России!

[egorow]

У войны не женское лицо,
У войны для женщин нет работы,
Как нет пола у ее бойцов,
И у всех у них - свои заботы.

Но никак без женщин на войне,
Если даже боевые пушки,
Отдыхающие в редкой тишине,
Называли ласково - "Катюши"...

А война не выбирает пол.
Жерновами мелет без разбора,
И не собирает круглый стол
Для душевного людского разговора.

Звуки боя слились в унисон,
И снаряды пыхают как спички.
Из воронки еле слышен стон:
"Помоги, перевяжи, сестричка!"

У войны не женское лицо.
Только утвержденье слабовато.
Много было спасено бойцов
Медсестричками из медсанбата.

Сколько женщин! Жен и матерей.
Позабыв как можно улыбаться,
Ждут домой мужей и сыновей.
Только всем не суждено дождаться.

Героизм в тылу не для наград,
Сердце женское от бед застыло.
По две смены у станка стоят,
Чтоб бойцу на фронте легче было.

Не для женщин страшная война,
Что приносит горести и беды
Но на ней без женщин никуда.
И без них бы не было победы!

Татьяна Якубинская

[egorow]

Уральский добровольческий танковый корпус - Schwarzmesser Panzer–Division - «Дивизия Чёрных ножей».

Шепчут в страхе друг другу фашисты,
Притаясь в темноте блиндажей:
Появились с Урала танкисты —
Дивизия черных ножей.

Беззаветных бойцов отряды,
Их отваги ничем не убьешь.
Ой, не любят фашистские гады
Наш уральский стальной черный нож!

Как с брони автоматчики спрыгнут,
Никаким их огнем не возьмешь.
Добровольцев не смять лавину,
Ведь у каждого черный нож.

Мчатся танков уральских громады,
Вражью силу бросая в дрожь,
Ой, не любят фашистские гады
Наш уральский стальной черный нож!

Мы напишем седому Уралу:
«Будь уверен в сынах своих,
Нам не зря подарили кинжалы,
Чтоб фашисты боялись их».

Мы напишем: "Воюем, как надо,
И уральский подарок хорош!"
Ой, не любят фашистские гады
Наш уральский, стальной черный нож!

ПЕСНЯ О ЧЕРНЫХ НОЖАХ.
Песня написана в 1943 году в Брянских лесах после первой операции, проведенной корпусом.
Слова Р. Нотик, музыка Н.Комма и И. Овчинина.

[egorow]

«Я очень боялась, что если меня убьют, то буду лежать некрасивая…»

Я принесла домой с фронтов России
Веселое презрение к тряпью —
Как норковую шубку, я носила
Шинельку обгоревшую свою.

Пусть на локтях топорщились заплаты,
Пусть сапоги протерлись — не беда!
Такой нарядной и такой богатой
Я позже не бывала никогда...

Юлия Друнина.

[egorow]

Памятник последней самоходке - Уралмаш- главный коридор

Мы не знаем в праздник или в будни, Только знаем с давних-давних пор
Заводской проспект назвали люди очень просто-главный коридор
В этом коридоре главном самом, в сентябре, в сорок шестом году
Самоходка памятником стала у всего завода на виду.

Никогда над ней не свищут пули, нет отметин на её броне,
Но застыла в вечном карауле память о прошедшей о войне
Помнит руки тех на ком держался в эти годы грозные Урал,
Кто священной клятвою поклялся, кто в оружие превращал металл.

Чтобы мы сегодня создавали- буровые и прокатный стан,
Самоходка наша боевая поднялась на мирный пьедестал.
Пусть она всегда напоминает тех, кто шёл войне на перекор
Ведь она не даром начинает наш рабочий главный коридор

Идём домой усталою походкой ,
Мимо цехов к центральной проходной,
Последняя, последняя, последняя самоходка
Пусть охраняет мир наш и покой

Музыка и слова Н. В. Михеевой