Группа: Пользователи
Сообщений: 2 147
Регистрация: 9.9.2008
Пользователь №: 1 326
60560
Период службы: 1976-1978
Ф.И.О.:oleg
o
Подразделение: 60560
ДРЕЗДЕН
Сентябрь 1990-го. Вольфганг собирается в Восточную Германию, он предлагает Ивану сто марок в день. Ему нужен переводчик на тот случай, если возникнут проблемы с русскими патрулями. Советские войска только выводятся. На октябрь назначено объединение Германии, и в землях бывшей ГДР все пребывает в хаосе. Однако — и это позитивно — все продается и покупается за западные марки. Они выезжают из Мюнхена на неприметном сером «Фольксвагене Пассат». Номера, естественно, липовые. Документы — тоже. У самой границы с бывшей ГДР начинаются обильные дожди, они осторожно въезжают на территорию ост-блока, который Иван покинул менее года назад. Подзорная труба развернута в другую сторону, фокус зрения расширяется. Иван видит дорожные указатели: Карл-Маркс-Штадт, Цвикау… Когда-то он рвался на Запад. Теперь въезжает вспять — в темный разоренный мир. Это он или не он? Он не знает. Вспышка. Стоп-кадр. Камера дает максимальное приближение: щиток с надписью Autobahn Dresden..........
.........Задание у Вольфганга непростое — узнать, что происходит в районе советской танковой части X в предместье Дрездена и что вообще там с русскими частями. Еще — прозондировать реакцию местных жителей, а также пронюхать, что теперь вблизи виллы КГБ на Ангеликаштрассе, 4. И, конечно, есть одно дело, о котором Иван пока не знает.......
..........Дрезден производит жутковатое впечатление. Социалистические панельные дома. И немцы другие — какие-то медлительные, круглоголовые, сформированные режимом СЕПГ. В советском сознании ГДР стала культом. Этот кусочек немецкой территории оброс легендами и мифами. Отец Ивана работал здесь снабженцем при войсках. Иван помнит детский сад под Лейпцигом: воспитательница фрау Маргит сажает его на горшок. Он держит ее за юбку, плачет: «Флава, стой около меня!» Еще он видит: казарма в Лейпциге. Советский солдатик на площади метет осеннюю листву. Серая громада Военторга. Его друзья купили там две пары «Саламандер» за двести марок ГДР. И люстру хрустальную. И коврик с ветвисторогим оленем. И два отреза гипюра — на свадьбу племянницы. Иван помнит и позднюю ГДР 80-х. Эти темные осенние вечера, эту гэдээровскую безнадегу, запах торфяной гари в узеньких улицах Лейпцига, мерцание одиноких гастштетт. Унылые блочные дома по периметру Карл-Маркс-Штадта. Зоны беспросветной жизни. Их скрашивали только передачи западного телевидения, которое можно было принимать в любой квартире. ГДР и восточные немцы: они ели суппентопф и солянку в своих столовых, шли на работу в трудовые коллективы — «Роботроны» и прочие фолькс-бетрибы. Там выстраивались на линейки, рапортовали на собраниях. ГДР — это была настоящая школа социализма, более настоящая, чем в СССР. И более обманчивая, поскольку в ней были элементы реального братства и справедливости — для масс. Это был прусский социализм в чистом виде. У гэдээровской жизни были и свои послабления. Они допускали группенсекс, пьянки и нудистские походы на природу. Что-то от Энгельса и первобытного коммунизма, не так ли? Все были в тесной семье — будь то «Роботрон», Штази или университет. По вечерам обязательные пьянки в коллективе, по выходным — совместные экскурсии в музей, на выставку, в театр. Как-то, напившись со старшим доцентом Нойбертом, Иван слышит, как тот напевает: «Дойчланд юбер аллес!» Партийный товарищ, а напевает. Он спрашивает Нойберта, в чем суть гэдээровского патриотизма. Тот отвечает не моргнув: «Мы продолжаем великую германскую и прусскую традицию! Мы, немцы, создали первое государство реального социализма на земле»......
.........…Вольфганг водит пальцем по карте Дрездена, что-то шепчет про себя и, наконец, находит. Они паркуются в глухом переулке, заходят в маленькую пивную на углу Ангеликаштрассе. Сонный хозяин приносит им по кружке «Радебергера». Хозяин сразу узнает акцент Вольфганга, спрашивает, как дела в Баварии. «Отлично, а у вас?» — «Все тихо, русские сидят спокойно. Выходят редко, за шнапсом и сигаретами». — «А этот дом?» — Вольфганг кивнул на виллу КГБ. — «По-моему, русские давно ее покинули. Тут пусто». Они сидят долго, слишком долго. Вольфганг заказывает второй, третий «Радебергер». Потом просит Ивана посмотреть, нет ли снаружи русских военных. На улице пусто. Вольфганг ругается: «Не пришел, сукин сын!» Как потом узнает Иван, «сукин сын» — русский майор, который обещал принести в обмен на видеокассетник новейший прибор ночного видения. — Так где же ты, майор Ширяефф? — Вольфганг расстроен, но не сдается. Он просит Ивана: «Ты покури на улице, а у меня тут вторая встреча». Иван выходит на улицу. Он видит, как к гасштетте приближается человечек в кепке. Это бывший внештатный агент Штази Хельмут К. После разгрома дрезденской штаб-квартиры его досье попало в руки БНД. Вольфганг должен поговорить с ним и выдать заключение, годится ли Хельмут К. для оперативной разработки. Они говорят, о чем-то долго говорят. Оргвыводы нам неизвестны. Иван закуривает. Спускается по улице к ограде. Ангеликаштрассе, 4. Двухэтажная вилла темного камня. Бывшая резиденция КГБ в районе Лошвиц. Напротив — бетонная штаб-квартира дрезденской Штази.......
Жесть какая! Что, правда "осси" отличаются от "весси" формой головы? И эту форму формировала СЕПГ? Иван ходил в садик с немецкой воспитательницей? И нафига русским "выходить за шнапсом и сигаретами", когда их в Военторгах полно? Бред какой-то
Группа: Пользователи
Сообщений: 2 147
Регистрация: 9.9.2008
Пользователь №: 1 326
60560
Период службы: 1976-1978
Ф.И.О.:oleg
o
Подразделение: 60560
Цитата(Zeppel @ 28.1.2014, 18:03)
Жесть какая! Что, правда "осси" отличаются от "весси" формой головы? И эту форму формировала СЕПГ? Иван ходил в садик с немецкой воспитательницей? И нафига русским "выходить за шнапсом и сигаретами", когда их в Военторгах полно? Бред какой-то
Дмитрий Добродеев, востоковед и переводчик, финалист премии Русский Букер, в конце 80-х волею случая угодил в пролом, образовавшийся на месте ГДР, и вынырнул из него уже в благоустроенном Мюнхене — журналистом Русской службы новостей радио “Свобода”. В своем автобиографическом романе “Большая свобода Ивана Д.” он описывает трагикомические перипетии этого “времени чудес”, когда тысячи советских людей внезапно бросали работу, дом, даже семьи и пускались в опасный бег — через плохо охраняемые границы на Запад, к новой жизни. Его лирический герой, советский Швейк, преследуемый КГБ и германской разведкой, тоской по Родине и вечным похмельем, открывает нам мир диссидентов, эмигрантов, спасшихся “узников режима” без набившего оскомину придыхания и идолопоклонства — таким, каким он и был в действительности.
"Вести ФМ" о "Большой svobode Ивана Д." Сергей Шаргунов: "Проза Дмитрия Добродеева располагает к выпивке"
Это сильная книга, позволяющая погрузиться в малоизвестную, но исторически важную реальность. Пронзительно честная исповедь. Вещь, над которой отдыхаешь сердцем. Простой и свободный монолог русского советского человека о самом себе, а значит, и обо всем на свете, не исключая небесные созвездия.
Дмитрий Добродеев написал предельно достоверную книгу о том, что знает и что пережил. Его лирический герой Иван – переводчик, ездит по странам социализма с профсоюзными делегациями. В конце 80-х проникает из ГДР на Запад. Жена с дочкой остаются за спиной, думает, что временно, но получается навсегда. Это книга вспышек, ярких и одновременно будничных зарисовок. Общение с различными спецслужбами, стремительный крах СССР и "восточного лагеря", одиночество, безнадега, выживание, заработки, мистические поиски, здоровый цинизм, женщины, музыка. Пиво, водка, пиво, снова водка. Здесь же - бесчисленные встречи с диссидентами, перебежчиками, героями перестройки, бывшими власовцами, американцами, немцами… Все персонажи - от Геннадия Янаева до Андрея Синявского - выписаны красочно, беспощадно и загульно-размашисто в лучших традициях Луи-Селина. И даже горемычные возлияния расписаны так душевно, что хочется немедленно выпить.
В конце концов, Иван устраивается работать на радио "Свобода" в Мюнхене. Показан колоритный мирок, где уживаются "русопяты" и "русофобы", все веселятся, повинуются дяде Сэму и живут совершенно по-советски. Отдельная глава посвящена головокружительной, но тоскливой судьбе Олега Туманова, бывшего главреда русской службы радио "Свобода" и по совместительству агента КГБ, успевшего перебежать обратно в Москву, где он и умер в 1997. А Иван снова приезжает в Москву в 1993, навещает ставших чужими жену с повзрослевшей дочерью. Он попадает в кровавую осень, а следом на тошный банкет новых владельцев страны – пир победителей. А после, ночью:
"Иван в номере, чистит зубы, моет руки и никак не может отмыть запах рыбы. Ему снится сон: он уплетает осетрину и не может остановиться, глотает жирные куски, давится…"
Книга Добродеева ценна тем, что автор решился написать ее без оглядки на любых цензоров и соглядатаев. Он разуверился, кажется, во всем, и этим идеалистичен. Так задубевшая на холодном ветру кожа - самая нежная, кровоточит. И сколь бы ни были злы и тяжелы его мысли, он все равно оправдывает свою фамилию, светлую и красивую. Пьяный, засыпая на полу, его герой, Иван Д., просит об одном – быть отпетым однажды по-православному обычаю.
В романе Добродеева дана острейшая критика либерализма, Запада, "изряднопорядочного" бесстыдства, но и показан тупой постылый "совок". Здесь с болью, а порой и отвращением написано о Родине – пережившей революцию, массовые репрессии, позор краха. Но здесь же – отчаянная и пьяная любовь к ней. Во сне, после попойки, в конце каждой главы, Родина наплывает миражами и воспоминаниями.
"Иван начинает карабкаться, он карабкается как пионер на шест, обхватывая коленками мачту, подтягиваясь, закрывая глаза. Вокруг – море, синяя бухта. Внизу раздаются аплодисменты, но кто-то кричит: "Мы потеряли Севастополь!".
Именно во сне герой возвращается к себе – настоящему.
Группа: Пользователи
Сообщений: 4 418
Регистрация: 9.11.2006
Из: г.Москва
Пользователь №: 40
40ТП, 1987-1989 г.г., Начальник гарнизонного телецентра
Период службы: 1987-1989
Ф.И.О.:Васильев Владимир Кириллович
На планете Земля
Подразделение: 47518, 2ТБ
Цитата(oleg1 @ 28.1.2014, 18:23)
Дмитрий Добродеев, востоковед и переводчик, финалист премии Русский Букер, в конце 80-х волею случая угодил в пролом, образовавшийся на месте ГДР, и вынырнул из него уже в благоустроенном Мюнхене — журналистом Русской службы новостей радио “Свобода”. В своем автобиографическом романе “Большая свобода Ивана Д.” он описывает трагикомические перипетии этого “времени чудес”, когда тысячи советских людей внезапно бросали работу, дом, даже семьи и пускались в опасный бег — через плохо охраняемые границы на Запад, к новой жизни. Его лирический герой, советский Швейк, преследуемый КГБ и германской разведкой, тоской по Родине и вечным похмельем, открывает нам мир диссидентов, эмигрантов, спасшихся “узников режима” без набившего оскомину придыхания и идолопоклонства — таким, каким он и был в действительности.
26.03.11
Я прочитал только первую ссылку. И скажу вот что. Если только в нескольких строках я нашёл массу нестыковок*, то что же там дальше в этой "кинижонке"? Игорь, а ты не поторопился? Если читать такой пасквиль как Швейка, ну тогда, наверное, можно.
* - если ехать из Мюнхена в Дрезден, то сначала проезжаешь Цвикау, а уже потом Хемниц (Карл-Маркс-Штадт до 1 июня 1990) * - в 1990 году я дважды был в Восточной Германии по маршруту Берлин, Шверин, Дрезден. Весной в мае и летом - в последнюю неделю перед переходом на западную марку. Например, видемагнитофон можно было свободно купить за 1200-1500 восточных марок (примерно 500 рублей). Естественно, бывал в наших частях. Обстановка была спокойной. * - ВВП оставался в Дрездене до 1990. Но у него заканчивался 5-ти летний срок пребывания. Основные части 1 ТА выводили в период 1991-1992 года. (Комендатура и хоз.рота оставались в Дрездене до лета 1994 года). Предполагаю, что с 1990 по 1992 здание по адресу Ангеликаштрассе,4 не пустовало. Постараюсь уточнить. * - что-то не могу сообразить, на каком углу Ангеликаштрассе был гаштет. * - Angelikastrasse находится в районе Radeberger Vorstadt, а никак не Loschwitz
Группа: Пользователи
Сообщений: 2 147
Регистрация: 9.9.2008
Пользователь №: 1 326
60560
Период службы: 1976-1978
Ф.И.О.:oleg
o
Подразделение: 60560
Сергей Леонидович получает назначение в Группу советских оккупационных войск в Германии командиром 7-го гвардейского тяжёлого танко-самоходного полка. То был важнейший этап в его командирском становлении. И полковник Соколов, как мы видим из «Воспоминаний» маршала Язова, показал себя умелым, требовательным, инициативным командиром полка.
17 сентября 1962 года. Кремль. Доклад министра обороны Малиновского: -Никита Сергеевич, есть одно дополнительное предложение к операции "Анадырь": -- У НАТО очень много баз в Европе, особенно в ФРГ. А мы отправили одну ракетную дивизию на Кубу. Есть предложение, временно, перебросить в ГСВГ фронтовые и армейские бригады оперативно-тактических ракет Р-11 и Р-17 из Киевского, Белорусского, Прибалтийского и Одесского военных округов. В местах нынешней дислокации они в случае конфликта с НАТО смогут принять участие в лучшем случае через неделю, а так можно назначить для них цели в ФРГ, перераспределив более дальнобойные Р-12 и Р-14 на цели в Испании и Англии, которые сейчас "неохваченными" получаются. -- С восполнением нашей промышленностью численности ракет, равным отправленных на Кубу в составе 51 ракетной дивизии, и формирования новой дивизии в СССР, будем выводить эти бригады в места постоянной дислокации. -Вот вечно вы так, до конца ни хрена не продумаете! Недовольно сказал Хрущев. А если американцы заметят переброску? -Бригады можно перебросить по железке в Росток, Магдебург, Галле и Эрфурт, это всего по три-четыре эшелона. Дальнейшее снабжение для них возьмут на себя существующие передвижные ракетно-технические базы ГСВГ, мы просто увеличим нормы для этих баз. А дальше бригады сами, ночными маршами, доберутся до своих позиций - мы разработали маршруты, чтоб днем бригады подивизионно отстаивались на территории наших частей и полигонов в ГДР. Ну, хорошо, действуйте.. 25 октября1962 года, московское время 07-00. На северо-западе ГДР. Позиционный район третьего дивизиона 159 ракетной бригады. Топопривязчики 1Т12 и машина управления, с приданным БТР мотострелкового взвода охранения, на максимальной скорости обогнали колонну ракетной батареи, приехав в заданный район почти на час раньше. Командир батареи, капитан Живодеров, осмотрев вживую место, помеченное ему на карте начштаба ракетной бригады, как "сп2Б3Д" (стартовая позиция второй батареи третьего дивизиона), озадачено сдвинул фуражку на затылок. На карте основная стартовая позиция была указана на опушке лесного массива Леноренвальд, к западу от Дамсхагена, возле деревушки под названием Вельцин. А на деле деревушка несколько разрослась и вместо опушки леса наблюдалась свежая аккуратная вырубка, в середке которой высилась новенькое здание с дымовой трубой. Судя по коммуникациям, тянущимся от здания к паре новеньких невысоких фабричных корпусов, немцы недавно построили котельную. А заодно и небольшую фабрику. Большие ящики, судя по всему, с не распакованным оборудованием, стояли у въездов в корпуса. Решать надо было быстро, основная колонна дивизиона, целую неделю до одури тренировавшаяся в старых казармах вермахта в Ростоке, уже съезжала с шоссе Е22 на перекрестке возле Упаля на дорогу L03. Решение пришло внезапно: - Лейтенант! Привязывай две позиции вот тут, за забором у корпуса, и тут, возле трубы, только направление заезда выбери так, чтоб пусковые установки после стрельбы могли сразу к лесу уходить - скомандовал он командиру взвода топопривязки; - Сержант! Это уже к комоду мотострелков - после того как закончишь с охранением, сходи к немцам в котельной. Нужно, чтоб днем эта труба дымила, и дым чтоб был погуще! Капитан знал что делал. Он попал в армию восемнадцатилетним пацаном, в марте сорок третьего, в расчет знаменитой "Катюши". И его полк гвардейских минометов почти сразу же угодил на направление главного удара под Харьковом. Тогда свежие танковые дивизии СС, переброшенные из Франции, нанесли встречный удар советским измотанным войскам, наступавшим без передышки почти от самого Сталинграда-с растянутыми тылами, изношенной техникой, почти без боеприпасов и с оставшимися в глубоком тылу аэродромами своей авиации. Тогда немцев удалось остановить ценой больших потерь, сдав Харьков в третий раз. А капитан навсегда запомнил два главных правила ракетчиков: -маскировка позиции до получения приказа на удар; - после удара - убегать с позиции как можно быстрее. Расчеты, пренебрегающие этими правилами, быстро оставались на своих позициях навечно, в виде кусков мяса, перемешанных с искореженным железом. Немцы, увидев шлейфы ракет, предательски тянущиеся от пусковых во время залпа, осатанело старались накрыть местоположение "сталинских органов" артиллерией и авиацией. Потом были ранения и награды, военное училище после Победы, служба в различных уголках необъятного СССР. С академией он пролетел, застряв в капитанах - слишком много их было таких вот, сорокалетних капитанов в Советской армии в 1962 году. С глазами, от которых добропорядочные фрау и бюргеры дружественной ГДР впадали в тихую панику.
Группа: Пользователи
Сообщений: 4 418
Регистрация: 9.11.2006
Из: г.Москва
Пользователь №: 40
40ТП, 1987-1989 г.г., Начальник гарнизонного телецентра
Период службы: 1987-1989
Ф.И.О.:Васильев Владимир Кириллович
На планете Земля
Подразделение: 47518, 2ТБ
Цитата(oleg1 @ 5.8.2014, 10:34)
ИЩУ КНИГУ.
Cest ля ви, "kar'eristy": роман-хроника, рассказы, Письма / Валентин Теличко.
ОТРЫВКИ ИЗ РОМАНА
По воспоминаниям людей, принимавших участие в операции Дунай, и которых я лично знал, что-то похожее было. В теме Чехословакия 1968 год Александр Горькавый (Alex) давал пояснения о причинах такого отношения немцев к соседям-чехам.
Всё остальное "какое-то фуфло" - и про Паулюса, и про болото ....